Он вошел в кабинет немного скованно. Широкие плечи, маленькая голова и длинные ноги. Рост высокий, смуглая кожа и серые глаза. Его внешность была бы несуразной, если бы не улыбка и пластика, придающие этому молодому человеку 28 лет особое обаяние.
Его просьба была необычной.

- Ведь Вы психиатр? Скажите, как мне получить инвалидность по психическому заболеванию?

Что нужно говорить на комиссии, как себя вести? Я хороший актер и знаком с теми, которые лежали в больнице и примерно представляю, о чем идет речь.

- А для чего тебе инвалидность?

- Понимаете, у меня нет ни счета в банке, ни медицинской страховки, ни прописки, ни места жительства – только паспорт и гражданство этой страны. Через инвалидность я хочу социально адаптироваться, потому, что без инвалидности я должен государству большую сумму по национальному страхованию.
Стоит мне только легализоваться, меня начнут преследовать, а я не хочу ничего платить этому государству, не хочу устраиваться на работу, не хочу быть в толпе и как все. Не хочу никому быть должным. А если я буду инвалидом, то и спроса с меня никакого.

… Заочно мы были знакомы и до этой встречи, когда один мой близкий знакомый попросил проконсультировать своего друга Рона, сказав, что это совершенно необычный человек.

Знакомый рассказал:
- Его папа бутанец, шерп по национальности, есть такая страна в Гималаях, учился в Москве в университете Патриса Лумумбы.
Очень способный, получил диплом инженера с отличием. Там он познакомился с мамой Рона, еврейкой. Родился сын — Рон. Отец жил с ними, а когда окончил вуз, уехал на родину. Она с ним ехать отказалась. Там женился, у него семья, дети. Он работает в министерстве или даже сам является министром, а главное для него его университет, где он и хозяин и ректор.
Он добивается такого уровня преподавания, чтобы дипломы признавались в мире, включая западные страны. Очень увлеченный и талантливый человек, его отец.

- А на что Рон живет? И где?

- Он иногда работает и много зарабатывает на ремонте помещений. Покраска и побелка. Его знают и приглашают. Он берет только большие производственные помещения и работает в одиночку.
Закрывается на несколько дней, даже на неделю, входит в транс и работает, не останавливаясь, без перерыва на еду – только пьет воду.
А если кончается вода, то он все равно работает, даже не замечая этого. Пару раз даже сознание терял. Делает все очень быстро, качественно и берет дешевле, чем подрядчики.
Своего жилья у него нет, поэтому он останавливается и живет у своих женщин. Их четверо. Они его привечают, кормят, одна ему родила сына, другая дочь.
У него нет никаких обязательств. Он вообще не понимает что это?
Человек он добрый мягкий, но не знает, что значит тратить деньги, на женщин, жилье, ребенка?
Он и сам как ребенок. Ведь они все равно ему рады и принимают таким, какой он есть. А он беден и ему много не надо. Ну, а если кто недоволен, он идет к следующей.
Бывало, что ему все отказывали, но у него есть религиозные друзья, они общаются на духовные темы, оставляют его у себя ночевать, шефствуют над ним, считают себя его менторами. Они очень уважают Рона еще и за то, что в юности он слышал голоса святых и через это приобщился к Торе.

Мы поговорили с Роном, я составил о нем свое представление и объяснил ему ситуацию.

- С инвалидностью по шизофрении у тебя ничего не получится, психиатры тебя быстро раскусят.
Ты эмоционально адекватен и не проявляешь признаков эмоционального дефекта. А если притворишься шизофреником, возникнет вопрос:
- «Где ты был все это время, почему не состоял на учете? Да еще и в армии служил».
С точки зрения психиатрии ты, возможно, тянешь на психопата — расстройство личности: не работаешь, не устроен, принципы и взгляды у тебя асоциальные.
Но инвалидность тебе за это не дадут, начнут помогать, пошлют в центр реабилитации, на трудотерапию, может быть кровать в хостеле дадут, социального работника прикрепят.
Но и в том и в другом случае долги по национальному страхованию с тебя не спишут, просто предоставят рассрочку.
Платить все равно придется.

Он задумался и я вместе с ним.

- Где твоя мама? Перевел я разговор.
- Мама вернулась в Россию, она вышла замуж за индонезийца, родила еще двоих, он уехал, сестры подростки, связи особой с ними нет.
- А отец?
- Отец в Бутане, зовет к себе, говорит, даст образование, найдет хорошее место… Но я давно его не видел, плохо помню. Да и кто я для него, неудачник, необразованный, ничего не умеющий.

… Я ушел в себя и у меня перед глазами мгновенно пронеслись картины: одаренный идеалист отец, оказавшийся в ситуации, когда ни на кого нельзя полностью положиться, ответственность за семью, детей, сотрудников, студентов, политическая нестабильность… А где-то его взрослый сын. Первенец. На эти образы наложились чувства…

И я заговорил:

- Рон, твоему отцу до лампочки, чего ты достиг или не достиг в жизни. Ему важен ты, его сын, первенец, на которого можно положиться, с кем можно откровенно делиться. Он скучает по тебе, а не по твоим заслугам или качествам.
Ты, такой, какой ты есть важен для него, а не твои дипломы или их отсутствие. Да ты и сам знаешь, что значит сын-первенец в традиционной тибетской культуре. Почему бы тебе не наладить отношения со своим отцом, а дальше будет видно.

…Прошел год. Совсем недавно я встретил своего знакомого. Спросил о Роне.

- Да, я с ним перезваниваюсь, иногда. Он в Бутане уже полгода. В Тхимпху. Совершенно счастлив. Отец и его семья встретили его хорошо, представили его монарху. Рон работает в университете на технической административной работе, пока на подхвате. Но надо осваивать местный язык, поскольку Рон знает только русский, английский и иврит.
Отец его очень состоятельный, богатый человек, планирует инвестиции в туристический бизнес, советуется с ним. Рон спрашивал и моего совета. Если он захочет вернуться – отец оплатит его долги и даст денег на квартиру. Но возвращаться он пока не хочет.

Так мы с психиатрией потеряли своего клиента.

Обсуждение статьи в Живом Журнале:
http://dyment.livejournal.com/143406.html#comments