Анна была (и остается) великим тренером. Это не только мое мнение, это мнение мировой тренерской элиты. Поэтому, примем этот факт как данность, и пойдем дальше.
Вместе с тем, учитывая, что мои записки носят субъективный характер, я несколько изменил имена и не раскрываю всех обстоятельств.

Это был тот самый первый в России тренинг тренеров, где в первый же день мы все получили ожег роговицы, а четверо из нас были «скорой» доставлены в глазную клинику. Тренинг протекал тяжело и не вполне экологично. А с другой стороны,

выпускники того тренинга и сейчас занимают ведущие позиции в российском НЛП.

Я уже имел опыт участия в тренингах, проводимых Анной, дважды усаживался на стул клиента, на теме: «НЛП в психотерапии».
Первый раз она занималась со мной не менее часа и решила одну из моих сложных проблем. Затем я побывал на стуле 5 минут и был избавлен от внутреннего диалога, мучившего меня до этого всю мою жизнь.

Она была не только великим тренером, но и терапевтом-практиком, ученицей Милтона Эриксона с которым провела год.

У меня была цель получить заветный тренерский сертификат, с тем, чтобы уехав в Израиль, иметь право проводить тренинги НЛП. Это было моей супер-целью!

При этом я видел и понимал, что уровень многих участников этого семинара явно превосходит мой. Я знал о своих дырах в компетенции на уровне НЛП-мастера, которых не было у тех, кто прошел мастерский семинар у той же Анны, за год до того. Ребята были реально круты.

«Стоп»! Сказал я себе. Да, они имели больше возможностей проходить семинары, живя в Европе, даже в Сибири. Я из своего Биробиджана мог выбираться не так часто, как хотел бы.
Но! У меня большой жизненный опыт, включая экстремальный (работа в колонии, в очаге землетрясения и т. д.) опыт врача и руководителя, а так же множество тренингов по НЛП, проведенных как самостоятельно, так и в паре с другими тренерами. Техника работы была уже тогда моей сильной и признаваемой стороной.

Я, как сознательно, так и на бессознательном уровне установил и вбил в себя: «я – Тренер, я имею право!»

Жили мы в одной комнате с Пашей, моим ровесником, у которого были сходные проблемы и с которым мы могли откровенно делиться.
Шел декабрь. Тренинг проходил в подмосковном санатории профилактории, а потому, оплата проживания включала в себя и лечение — различного рода процедуры. Но из-за расписания занятий, мы не могли в полной мере пользоваться этой привилегией. Да и народ был в основном здоровый.

Спустя дней десять, Анна простудилась. У нее заболело горло, ухудшилось состояние, стал пропадать голос.
…Представьте себе ситуацию. Пожилая, одинокая женщина, в чужой стране, с иностранным акцентом, не знающая правил санатория, которая заболела, но не желает никого беспокоить.
Мои врачебные рефлексы заставили сказать Анне, что ей нужно пройти лечение. Она не возражала, вот только она не знает как?

Мы вместе пошли к врачу, тот посмотрел Анну и расписал ей лечение: ультрафиолетовое облучение зева, ингаляции и еще что-то. Мы вместе прошли по кабинетам, составили расписание лечения и я взялся ее сопровождать, для начала.
Это было для меня обычным, присущим для меня поведением – откликнуться и помочь, тем более в своей, медицинской области.

Спустя несколько дней, когда моя помощь уже не требовалась – Анна справлялась сама, да и состояние улучшилось, я понял, что я влип. Еще раз подтвердилась истина о том, что добрые дела не остаются безнаказанными.
На подобных тренингах голова работает как трактор.

Я увидел любимчиков-обожателей Анны и то, как они стараются для нее.
Их было не более трех, и в них читался легкий оттенок убогости. Они старались изо всех сил, заслужить ее расположение и, тем самым – лучшую оценку. Анна была к ним благосклонна, но, я явственно прочитал – эти люди ничего не получат. Вернее, они получат даже меньше, чем заслужили.

Меня можно было поздравить – я попал в их ряды! Теперь Анна воспринимает меня как человека, который претендует на некую благодарность за оказываемые ей услуги.
Так, моя бескорыстная, спонтанная помощь стала выглядеть в глазах Анны как возможность манипулировать ею. Пусть всего лишь намек на такую возможность!

Но не родился еще тот, кто думает, что с помощью оказываемых неформальных услуг может получить от Анны то, что ему не положено. У нее был сложный, непримиримый характер. А значит, мои шансы на получение сертификата заметно снизились.

Я задумался и поделился с Пашей. А затем, вышел в зимний ночной лес Подмосковья.
По дороге я разозлился.
« Да кто она такая, эта Анна! Тренер, психолог, крутая иностранка! Да она и половины не пережила того, что пережил я в советской реальности. Наши производственные интриги им и не снились! Она не знает, что такое давление администрации, партком и КГБ – то, с чем мне приходилось бороться и побеждать, на своем, конечно, личном уровне. Да кто она такая передо мной?»

В голове возник план и опять поделился с Пашей.
…Тренинг перешел в завершающую треть и не переваренная групповая динамика больно била по участникам тренинга. Я видел, не смотря на то, что Анна делает вид, что так и задумано – она потеряла контроль над происходящим. Ну, что ж, бывает, все мы люди, а групповая динамика не в числе ее сильных сторон. В данный момент все держалось на авторитете тренера.
По известной советской привычке все всё понимали, но все молчали.

Взъерошенные и фрустированные, мы расселись в круг для обратной связи. Группа давала обратную связь, и ее содержание не соответствовало тем чувствам, которые испытывали участники.
Но мы же все нормальные люди, ведь существуют правила игры, ничего не поделаешь… Знакомая модель, не правда ли? И я не раз придерживался ее.

Но сейчас…

- Анна я вижу, что группа лицемерит, чтобы не нанести обиду тренеру, который потерял контроль над группой и происходящими процессами. Я не могу доверять тренеру, который ведет себя непрофессионально и прикрывается своим авторитетом.

- Леонид, о ком это ты говоришь?

- Я говорю о тебе, Анна, о том, что не могу доверять тренеру, который ведет себя непрофессионально.

Присущая Анне выдержка покинула ее. Ведь она, конечно, знала и понимала, что в данный момент прав был я.
Она обмякла в своем кресле и тихим голосом объявила перерыв. Такое с ней было впервые. И не наблюдалось впоследствии.

…На перерыве группа набросилась на меня за то, что я плохо обошелся с их кумиром.
Другие говорили, что хоть и не согласны со мной, но ценят мою смелость, честность и прямоту. Кто-то соглашался.

И только Витя С, известный ныне тренер и психолог, подошел и тихо спросил:

- И долго ты Леня планировал свою импровизацию?

- А что, видно было?

- Мне — да, а другие вряд ли обратили внимание на твою неконгруентность, когда ты говорил.

- Да, я планировал. Паша знает.

- Можешь мне Леня не рассказывать. Теперь, если Анна не захочет тебе дать сертификат, это будет всеми расценено, как месть за это твое честное выступление. Да, старик, поймал ты ее в ловушку!

- А Анна, как ты думаешь, заметила, что это был расчет?

- Даже не сомневайся, конечно, да.

Так мною был разбит образ прислуги и вылеплен образ честного правдорубца.
А ведь давал себе зарок не возвращаться к совковым навыкам поведения и отношений с людьми. Но если вы меня вынудили — получайте, я и так тоже могу!

Но как ни крути, манипуляцией всех целей вряд ли можно достичь. Надо что-то и уметь.
Пришло время сертификации, на которую приехали незнакомые люди, снималось видео.
Так получилось, что моя группа дала мне (по анкете) наилучшую обратную связь из всех участников, допущенных до сертификации.

Этого нельзя было игнорировать, и я получил сертификат. Анна была весьма принципиальным человеком и видела, что мой уровень, как и уровень некоторых моих коллег недотягивает до истинно тренерского.
Так был придуман новый вид тренера – «ассоциированный тренер».

Но права – все те же. Итак, сертификат полного тренера получило 5 человек, включая Витю С, Андрея Плигина, Игоря Варнакова и др.
Я, Паша Б., Андрей Кениг, Таня Мужицкая и еще двое получили сертификат ассоциированного тренера. Таким образом, из 28 участников, звание тренера получили 11 человек.

Спустя полгода, мы с Павлом провели первый сертифицированный семинар-тренинг НЛП-практик в Хабаровске, а затем, я уехал в Израиль.

Пересекаясь с участниками семинаров, я с удивлением узнавал, что Анна интересуется мною, передает мне приветы. Меня это удивило, я ощущал себя не в ладу с собой из-за той ситуации и поделился с Н.

- Напротив, Анна не только поняла твои действия, но и высоко их оценила, как мастерские. Ты нашел нетривиальный выход из проблемы, достиг цели, заставил ее присмотреться к себе лучше. Поэтому она запомнила тебя, считает своим учеником и передает приветы.
Кроме того она расчитывает подзаработать.

Меня это успокоило, и когда в телефонной трубке раздался характерный голос Анны, приехавшей в Израиль навестить внука, я воспринял его с радостью. Мы назначили встречу и обговорили детали.

На прощанье она посмотрела мне в глаза с прищуром своего учителя, и, пожимая руку, тихо произнесла:

- я нисколько не сомневаюсь – знаю, что тебе можно доверять.

Менее чем через год мы начали, а затем успешно завершили совместный проект — первый в Израиле семинар тренинг НЛП-мастер. Вместе со мной в нем участвовали, подготовленные мною, НЛП-практики.
Мне повезло ассистировать Анне в сегменте моделирования, а Анна получила возможность чаще видеться с внуком.

Закрыв свои пробелы в некоторых темах НЛП, я стал проводить как тематические, авторские семинары, так и семинары НЛП-мастер.

А так же сбылась моя мечта проводить группы без НЛП, исключительно в стиле групповой динамики.
Но это уже совсем другая история.

Обсуждение статьи в Живом Журнале:
http://dyment.livejournal.com/149979.html#comments