Витя, рыжеватый пухленький подросток 16 лет был госпитализирован много лет тому назад в пограничное отделение Биробиджанской психбольницы в связи с тем, что амбулаторное лечение оказалось безуспешным.

Его семья из Украины, вместо того, чтобы эмигрировать в Израиль, в начале 80-х годов переехала в Биробиджан.
Условия жизни были потруднее, зато никакого антисемитизма и никаких проблем с трудоустройством.
Родители устроились, как и на Украине – папа на заводе, мама в торговле.

Витя, как типичный еврейский мальчик, тихий и спокойный — был гениальным.

Вот только учеба ему не давалось и книжек он не читал.
Ни друзей, ни интересов – только семья, которая его баловала, опекала и ограждала от пошлостей жизни.
Поэтому, по окончании 8 класса Витя пошел в ученики портного, шить мужские брюки. Получалось слабо.

И вот он передо мной, рука на сердце, застывший взгляд, полный страха, направлен внутрь.
Он считает, что должен умереть в ближайшую минуту от того, что «сэрдцэ остановится».
Две недели назад он побывал на кладбище и там развился этот приступ. Рядом никого не было и он испытал этот жуткий страх неминуемой смерти.

С тех пор приступы повторяются, а страх парализовал любую возможность чем либо зниматься. Так он все время и сидит, с перерывами на еду и другие потребности, поскольку на высоте приступа его одолевает понос и обильное мочеиспускание.

Поскольку диагноз «панические атаки» был тогда неизвестен, подобные состояния шли под другими брендами, например: «маскированная депрессия с вегетативными кризами».
Лечили мы эти состояния хорошо, назначали трициклические антидепрессанты, мизерные дозы нейролептиков, а если надо – валиум внутривенно, струйно или капельно.

Лечение по обычной схеме не дало никакого результата, что привело к повышению доз.
И еще, и еще. О психотерапии речи не шло, Витя просто не понимал о чем говорить, если у него «сэрцэ».
Через два месяца Витя поправился на 15 кило и превратился в раздутого толстяка с растяжками на животе, тупого и пассивного, но с теми же страхами, с которыми он поступил.
Все время он проводил тупо уставившись перед собой, жуя передачи из дома и не разговаривая. Я почувствовал, что зашел в тупик в этом несложном случае.

Подобное состояние попадало в разряд терапевтически резистентных депрессий.
Накануне, я провел три месяца в Ростове-на-Дону, проходя усовершенствование. Там, на кафедре психиатрии, в свое время, работал профессор Семенов, пионер лечебного голодания в СССР, переехавший затем в Москву. В Москве он руководил отделение разгрузочно-диетической терапии и подробно разработал методику этого лечения для официальной, конвенциональной медицины.

Но в Ростове остались традиции, и, в чем-то, даже фанатизм работников кафедры. Мне удалось подробно познакомиться с этим методом, но я его еще ни разу не применял.
Так я сформировал группу из трех пациентов отделения, сообщил им и родственникам о своих планах.
Родители Витеньки пришли в ужас – их ребенка собираются морить голодом!
- Ты согласен?! Вопрошали они, но их ребенок молчал с застывшей улыбкой и пустым взглядом.

Голодание длилось 20 дней, и я добавил еще 4 дня. Улучшения не было, если не считать пришедшего в норму веса.

- Ничего, — думал я. Улучшение бывает и на выкармливании.

…Выход из голодания протекал трудно. Страхи уменьшились в интенсивности, но пассивность и безинициативность остались.

После выписки он продолжил принимать препараты в значительно меньших дозах, а затем ВТЭК поставила ему шизофрению и дала 2 группу инвалидности.

Мама его рассказала, что они соблюдали запрет на мясное, согласно требованиям, на протяжении 6 месяцев после голодания.

- Витенька так ждал, так ждал, когда можно есть мясо! Мы давно отметили этот день на календаре и я купила копченой колбаски.
Он ее ел и плакал, так ему было плохо! Ел и плакал…

…Прошло 16 лет…
Я был в Израиле только год, когда он подошел ко мне на рынке и поздоровался:

- Вы помните меня? Я Витя!
- Конечно, Витя! Как дела?
- Хорошо! Спасибо Вам большое за помощь, мы о Вас часто вспоминаем.

Витя был коренаст и совсем не полный. Живое лицо, и только улыбка подростка, говорила о прежнем Вите.

- Познакомьтесь, это моя жена. А это — доктор, о котором я тебе рассказывал.

И мне улыбнулась молодая высокая, на голову выше его женщина, держащая на руках ребенка.
Витя пожаловался на трудности жизни и работы. Пошив брюк он так и не освоил.
Потому, что стал — водителем маршрутного такси. Надо возвращать ссуду за квартиру, родители болеют, им тоже надо помогать.
Поговорив, мы отправились завершать покупки, и когда я тоже закончил, видел, как он грузил покупки в свою маршрутку.

…Витя давно уже не водит маршрутку, сейчас у него свое такси, мерседес белого цвета. И трое детей.
Работа таксиста нелегка и в Израиле…

Я не знаю почему больные иногда выздоравливают. Это обнадеживает. К себе, в отличии от Вити, этот случай я точно не отношу.
Просто наши жизни в какой-то момент пересеклись…

Обсуждение статьи в Живом Журнале:
http://dyment.livejournal.com/148863.html#comments